Трое одесситов внимательно слушали питерца. Челебидаки совсем обнаглел: он выгнал полицмейстера из-за стола и сел на его место. Показывал, что он тут главный, глаза и уши градоначальника.

Ротмистр Кублицкий-Пиотух не стал спорить и устроился сбоку. Черкасов тем более вел себя скромно и примостился у двери.

Челебидаки и в обсуждении пытался тянуть одеяло на себя. Он заявил:

– То, что у налетчиков мог быть внутри сообщник, лежало на поверхности. Почему вы не проработали этот вопрос?

Алексей Николаевич сощурился и ответил:

– Не мы, а вы.

– В каком смысле?

– В том самом. Проверкой персонала должны были заниматься местные силы. Поэтому я адресую этот вопрос вам. Итак, господин Челебидаки, почему вы не установили сообщника вовремя?

– Да… Я… Это не входит в мои обязанности!

– А руководить действиями чиновника особых поручений Департамента полиции, выполняющего личный приказ государя, входит?

Коллежский асессор застыл.

– Ну? Чего это вы уселись за стол полицмейстера? Выйдите-ка оттуда, да поживее. Мы здесь не в сыщиков играем, а ловим опаснейшего убийцу. Вы сколько лет в уголовном сыске?

– Да как вы смеете?! В конце концов, я представляю тут высшую власть в городе, не забыли?

– Высшую власть тут представляю я. Письмо премьер-министра показать? Я велел: марш из-за стола!

Челебидаки с обиженным видом поменялся местами с полицмейстером.

– Вот так-то лучше, – констатировал Лыков. – А что у вас за разговор был с капитаном Фингергутом? По какому праву вы лезете в секретные дела Военного министерства?

– Опять двадцать пять! – вскричал чиновник. – Вы хоть понимаете, что у нас свои порядки? Приехали и давай командовать? Кто вы такой, чтобы отменять приказания градоначальника?

– А кто такой градоначальник, чтобы отменять приказы военного министра, отданные в пределах его компетенции?

– Я… я не в курсе подобных приказов.

– Конечно, не в курсе. Вам и не полагается знать такие вещи.

– Так покажите мне тот приказ! – вскричал Челебидаки.

– Засекречено, – отрезал питерец. – Могу лишь посоветовать обратиться куда следует. Не вам, разумеется, а вашему начальнику. Если сочтут нужным, ему пояснят. Вам же покуда надо знать только одно. Я запрещаю вам в дальнейшем проявлять интерес к делам контрразведки.

– А у вас есть такое право?

– Конечно. Я выполняю еще одно поручение премьер-министра, инициированное Сухомлиновым. И сам решаю на месте, кого привлекать в помощь, а кого нет. Вы мне для дознания не нужны, оно секретное и касается только военных. Поимка Балуцы – другое дело. Тут интерес градоначальства понятен и уместен. Но ваша высокомерная манера поведения, помноженная на вопиющую некомпетентность в сыскном деле, вот-вот заставит меня обратиться в Петербург. Хотите выполнить поручение Ивана Николаевича – сидите тихо и слушайте. Ваша роль – передать сведения. Примерно как у телеграфного аппарата. Еще раз встрянете с глупостями, выгоню к чертям.

В кабинете стало тихо. Алексей Николаевич по глазам полицмейстера и его помощника понял, что те торжествуют. Хотя стараются не подавать виду.

Наведя порядок, коллежский советник продолжил свои рассуждения:

– Итак, главный вопрос: что делать дальше? Как теперь ловить Балуцу? Готов заслушать соображения одесских коллег.

Кублицкий-Пиотух сразу открестился:

– Пусть лучше Андрей Яковлевич выскажется. Я по общей полиции, в деле сыска не специалист.

Черкасов хотел встать, но питерец жестом удержал его:

– Тут все свои. Ну почти все… Валяйте без политесов.

– Слушаюсь. Значит, вот что… Я полагаю, что Балуца из Одессы сбежит. Если уже не сбежал.

– Обоснуйте.

– Теперь, когда экспроприация сорвалась, атаман остался без денег. Это была его единственная надежда. Старую его банду мы изловили, а новые люди скажут: плати! И чем он заплатит? Всю его добычу мы конфисковали на Запорожской, других запасов у Степки, судя по всему, нет.

– А вы не допускаете, что это лишь подстегнет бандита к новым преступлениям?

– Считаю такой вариант маловероятным, Алексей Николаевич.

– По-вашему выходит, что и искать злодея не надо? Пусть утекает в другой город и там его ловят другие сыщики?

– Так уже было о прошлом годе. Степка исчез, мы его не нашли. Хотя очень старались – я же помню.

– Ваша точка зрения понятна. Сергей Манолович, что ты думаешь?

Азвестопуло возбужденно заявил:

– Некуда ему деваться! В Одессе прятаться легче: четыреста тысяч населения. И окраины, совершенно недоступные для полиции. Достаточно засесть в каменоломнях, и мы его никогда не найдем. Я считаю, что Степан Балуца здесь и никуда отсюда сбегать не намерен.

– И будет готовить новый налет?

– Точно так. Три помощника у него имеются и даже умеют стрелять из револьверов, хоть и в молоко. Для налета сил достаточно. А прочие… Одесса такой город, что бандиту здесь всегда помогут. Ну взяли мы Пружинера. Да у Степки барыг еще дюжина.

– Так. Наши действия?

– Искать. Нечего надеяться, что он сбежал и нам можно расслабиться. Никто за нас эту тварь не поймает.

– Искать как? Давай конкретные предложения.

– Облавы во всех темных местах. Мало мы делаем облав, Андрей Яковлевич. Надо каждую ночь где-то шарить. Так и нащупаем в конце концов: сообщника, укрывателя, любовницу…

Черкасов согласно кивнул и черкнул в блокноте.

– Все?

– «Ежиков» в тюрьме еще раз потрясти: вдруг кто-то вспомнит важную деталь? Лейбов этих снова пугануть, Одесского да Тульчинского: пусть сообщат, кто, кроме них, обслуживал Балуцу. Ну и агентура. В первую очередь агентура. Степка живет не наособицу, он ходит по притонам, подбирает людей, пьет с кем надо водку… Притоны мы по большей части знаем. Нужно ориентировать на них осведов, пусть шляются, играют в карты, швыряют деньгами. Выделить им на это средства из сыскного кредита. Надо рассмотреть преступный мир Одессы под лупой.

Лыков дал помощнику высказаться и взял слово:

– Вроде верно, но меня удивляет то, что все вы игнорируете важное обстоятельство.

– Какое? – встрепенулись полицейские.

– Да оно лежит на поверхности. Бандиты подъехали к кредитному обществу на пролетке. И умчались в ней, как только почуяли опасность. Когда зарезали кассира на Среднем Фонтане, там опять была пролетка. Явно та же самая. То есть извозчик обслуживал их целый день. Ясно, что это не простой фурман, а блатноги – специальный человек с бляхой, который работает на преступников.